в общем, хорошая штука про куробас

[ogig]

В группе Акаши периодически устраиваются мини-ивенты "напиши по арту и описанию к нему", и вот что-то у меня бомбануло, и я написал правда, меня жестоко угнетал объем, и мысль проебалась. Периодически можно даже делать такие штуки. Вдруг оно будет вдохновлять.

ивент #1: к грустненькому Акаши приходит некий друг...

АУ в каноне, в котором следующим капитаном становится Кисе, а не Накамура, 336 слов

Кисе никогда не спрашивал разрешения – он приходил, словно кот в поисках ласки, и первое время Акаши привыкал к нему, заполняющему собой все пространство и выбивающим одним лишь взглядом фигурки из рук.

– Мне казалось, у тебя сегодня первая тренировка в новой должности, – с легким удивлением ответил Акаши.

– Я не знаю, как это – быть хорошим капитаном, Акаши-ччи.

– Ты думаешь, я дам тебе готовый ответ?

– Конечно, нет, Акаши-ччи! – с возмущением ответил Кисе. – Это будет слишком просто.

Кисе со вздохом присел на корточки и стал собирать разбросанные фигурки. Он забавно ползал меж парт, протирая коленями грязь и прогибаясь в спине, и по лицу Акаши невольно скользнула улыбка. Кисе всегда приходил вовремя.

– На самом деле, Касамацу-семпай перенес тренировку, – пробормотал Кисе, вытаскивая дракона из-под дальней парты. Видимо, в порыве раздражения Акаши действительно пробудил это существо. – Он явно сомневается, а тому ли человеку планирует передать капитанские гетры.

– На его месте я был бы в тебе уверен, – сказал Акаши, скрестив руки на груди.

Внутри что-то неприятно кольнуло.

С Кисе всегда было так – его эмоции ощущались остро, словно собственные, и казалось, сейчас Кисе говорил не о себе. Об Акаши. Капитан – сердце команды, от которого разгоняется кровь по венам и артериям, но каждому ли дано им стать?

Ракузан не принимал Акаши полностью, воздвигая в последний момент прочную стеклянную стену, от которой отражались колокольчики смеха Мибучи, свет улыбки Хаямы, блеск масла на бицепсах Эйкичи и, ранее, холодный блеск взгляда Маюзуми.

К тому моменту Кисе собрал все фигурки и, сжимая их в кулаках, подполз обратно к столу.

– Ты себе испортишь брюки, – со вздохом заметил Акаши.

Иногда ему хотелось относиться к некоторым вещам проще – как Кисе. Возможно, пока они расставляют фигурки, ответ придет сам, робко приманенный на огонек. Между Акаши и Кисе действительно было что-то общее, и вопрос о капитанстве – всего лишь повод, чтобы коснуться теплых пальцев и позволить себе минуту спокойствия.

Вот кого ему действительно не хватало в нынешней команде. И, надо быть честным с собой, за соседней партой, мирно посапывающим во время уроков математики.

ивент #2: Акаши, журналисты и притянутый за уши пейринг

587 слов, я забыл, как надо в журналистику

Люди хотят, чтобы ими манипулировали – это Акаши понял давно. Хотя одноклассник, который первым попросил списать домашнее задание, склонил голову и уступил дорогу к вершине, уже забыт.

«Если хочешь заглянуть в мою тетрадь – заплати за эту возможность».

Направлять журналистов – ничуть не сложнее, чем одноклассников. Они хотят быть обманутыми, ослепленными очередной сенсацией, той, которая вознесет их на первую полосу, и, чувствуя их нетерпение, - в дрожащих микрофонах, вспышках фотокамер и каплях пота на нервных лицах, – Акаши решил сыграть с ними.

– Акаши-сан, позвольте спросить. – Знакомый корреспондент из спортивного журнала, взъерошенный и в запотевших очках, аккуратно подсунул микрофон под нос. Акаши едва заметно усмехнулся и повернул голову, поощряя его расторопность. – В вашей команде невероятно сильные игроки, однако, как я замечаю не в первый раз, все они нацелены на одиночную игру.

– Именно так, – кивнул Акаши. – Я не стремлюсь создавать ограничения для игроков, поскольку, сфокусировавшись на определенной роли, они частично теряют свое преимущество.

Корреспондент недоуменно приподнял бровь. Акаши поднес кулак ко рту и, откашлявшись, продолжил:

– Как я говорил ранее, я считаю победу конечной целью любой деятельности, в том числе и игровой. Командная работа подразумевает четкое распределение позиций на поле, благодаря чему наша общая стратегия становится достаточно предсказуемой. Зная о том, кто является, к примеру, атакующим защитником в команде, вы сможете с легкостью проанализировать его личную тактику. Вы сможете понять, какой пас необходимо заблокировать…

Акаши резко остановился и, оглядев окружившую его толпу, снова усмехнулся. Большинство даже не знает, что такое баскетбол – журналисты видят в нем, скорее, наследника выдающегося магната, нежели выдающегося игрока. Не следует обижаться на подобную глупость – достаточно дать журналистам то, за чем они пришли.

– Однако прошу прощенья за небольшую лекцию, – произнес он, оправляя олимпийку. – Как капитан, я просто не мог удержаться.

Его слова были встречены несмелыми смешками, щелкнуло несколько затворов, корреспондента в очках оттеснили в сторону и посыпались вопросы – однообразные, серые, наполненные жаждой легкой наживы.

Как будто Акаши действительно расскажет об отце, его бизнесе, планировке дома, своих возможных отношениях или, что особенно раздражало, как он умудряется выглядеть «столь восхитительно» после трудного матча. На подобные вопросы хорошо умел отвечать Рёта – бойкий, отзывчивый, улыбающийся сразу во все объективы.

Рёта… Недавно жаловался на цветник поклонниц, докучающих вниманием. Яркий пример проблемы, которую неосознанно перекладываешь на чужие плечи.

– Скучаю ли я по кому-нибудь? – Акаши выдержал задумчивую паузу. – Наверно, по Кисе.

Его имя буквально взорвало толпу.

– Кисе? Кисе Рёта, модель?! Тот самый Кисе? Вы знакомы?!

– И даже более того, – усмехнулся Акаши. – Кисе занимает не последнее место в моей жизни, и в некоторые моменты мне его действительно не хватает.

Как, например, сейчас. Кто-то же должен перебивать Акаши и размахивать перед камерами очередным лосьоном, который он рекламирует. Отчитывать Рёту за подобные вольности было действительно приятно.

– Но, пожалуй, – Акаши на мгновение опустил взгляд, изображая неловкость, – я и так сказал достаточно. У вас еще остались ко мне вопросы?

Немой разочарованный стон отразился в глазах журналистов, и, казалось, они были готовы разойтись. На пути встала профессиональная выучка, заставлявшая задавать, словно на автомате, однообразные вопросы. Акаши знал – его ответы потеряли смысл. В завтрашние таблоиды сверхзвуковой ракетой ворвется новость о том, что их связывает с Рётой. О сегодняшней игре мелькнет короткая заметка в новостной ленте, мелькнет и тут же исчезнет, напуганная лавиной другой информации.

Легкая неприкрытая манипуляция послужила на благо каждому. Журналисты вцепились в хвосты своих сенсаций, а Акаши… Был просто доволен разыгранной сценой. Он говорил мягко, неторопливо, позволяя записывать каждое свое слово, смотрел открыто и одновременно равнодушно, а журналисты верили каждому брошенному полунамеку.

Скучно.

Наверно, Рёта будет недоволен. Однако Акаши с нетерпением ждал его реакции – она взрывной волной охватит весь глянец, давая шанс начать матч задолго до Зимнего Кубка.

ивент #3: Акаши, херовое настроение, метро и Кисеятельный

393 слова

Акаши любил метро – шумное, пропитанное запахами резины, креозота и чужих тел, оно жило в своем ритме, который стихал только с последними поездами. Турникеты приветливо распахивали створки, блестели плитки на полу, а на станциях развешаны схемы – город был дружелюбен к туристам, помогал им найти дорогу, но он не мог помочь Акаши.

Однако тихий гул поезда, скользившего по темным, слабо освещенным туннелям, успокаивал, давая возможность собраться с мыслями.

Он ушел из школы так же как и обычно – коротко кивнул команде после тренировки и тщательно заперев капитанский кабинет. Проверил раздевалку, по которой были разбросаны вещи Кисе и Аомине. Они снова решили сыграть, и Акаши только кивнул.

Не мог же он сказать правду. Как на него обжигающей волной накатывала ревность. Чувство разрушительное, опасное, возникшее от одного случайного взгляда, накрывало с головой.

Он ушел, чтобы обдумать все это. А перед глазами упорно вставала лисья улыбка Кисе, она отражалась от стекол вагона, мерещилась при каждом взгляде на телефон. Память играла с ним злые шутки и жонглировала образом, от которого болело сердце и сладко ныло в животе.

Это было… Неприятно. В какой-то степени он даже стыдился, что опустился до ревности – к другу. Хотелось вернуться, схватить Кисе за руку – до багровых синяков – и утащить с собой. Хотелось оказаться вместе с ним в переполненном вагоне и незаметно коснуться его ладони. Хотелось зажимать его у шкафчика в раздевалке и целовать – жадно, собственнически, без слов говоря. что…

«Ты только мой».

Ревность – чувство глупое, оно смеется тебе в лицо, заставляя терять веру в себя, и вместе с тем дает силу, чтобы сделать первый шаг. Она кружит черным вороном, готовым в любой момент обернуться стервятником –- и лишь от того. кто ты по своей природе, зависит, какая птица клюнет тебя за руку. Акаши был бойцом.

Завтра он предложит Кисе сыграть с ним.

Вагон резко качнуло, и Акаши вздрогнул от неожиданности. Взгляд упал на электронное табло над дверью – поезд сделал круг по кольцевой линии и вернулся на станцию, где он садился. Он пропустил пересадку. Акаши недовольно тряхнул головой и уже хотел было встать и перебраться поближе к выходу, как в дверь вагона торопливо скользнула запыхавшийся силуэт. Он откинул светлую челку с глаз и, поймав взгляд Акаши, тепло улыбнулся. И сел рядом.

– Грустный Акаши-ччи накатывает круги в метро. Я думаю, ему нужно сделать еще пару кругов.

– Пожалуй.

Акаши едва сдержал облегченный вздох – от того, что Кисе сидел рядом, не задавал глупых вопросов, а улыбался. Ему, а не Аомине.

ивент #4: первое пробуждение Императора

188 слов, первый однострочник

Он всегда был вместе с ним – странный, чужой, непонятный. От Его усмешки холодело в груди, и сердце грозило остановиться. Но в тот день Он стал реальным, словно сойдя с книжных страниц и оттолкнув Сейджуро в сторону.

«Отойди».

Сейджуро молчал, не готовый ответить. Деревянный пол спортзала поплыл перед глазами и нависал угрожающей тенью Мурасакибара. Время милостиво замедлилось, давая шанс Ему подойти ближе. Даже не поднимая головы, Сейджуро знал, что Он смотрел с презрением.

«Ты можешь сопротивляться, но это бесполезно. Ты не встанешь».

«Я… Я должен. Я не могу проиграть».

«Тогда отойди».

Его голос звучал уверенно и властно, точно он уже выиграл этот поединок и повел команду вперед. Команда… На мгновение перед Сейджуро пронеслись знакомые лица: Кисе, Мидорима, Мурасакибара, Аомине, Куроко. Они не будут играть под началом слабого капитана.

«Защити… нас».

Он, помедлив, кивнул. Несколько раз моргнул и поднялся на ноги. В Его гетерохромных глазах горело раздражение, которое взрывной волной разнеслось по спортзалу. Мяч легко и изящно крутился под его ладонями. послушно прыгал в корзину и выскальзывал из огромных ладоней Мурасакибары. Это была безупречная победа.

Сейджуро расслабленно выдохнул и позволил себе закрыть глаза. Пока рядом будет Он – они не проиграют.