Автор: Satsumu_Anoho (Mea Culpa)
Бета: Kalahari
Пейринг/Персонажи: суровый Саске, Мямлик, мимоходом Хеби
Жанр: претензия на юмор, ООС Саске
Рейтинг: PG-13
Саммари: см. название
Дисклэймер: Саске и ко принадлежат Кисимото Масаси, а Мямлик –
Статус: завершен
Размер: мини
Авторский комментарий: Знаю, что бред. Но когда я хотела уточнить у ДемонаСасу один важный момент, он играл в Симс. Играл долго и упорно. И я не хотела мешать процессу… Так что я ничего не узнала, и сюжет пошел наперекосяк.
Предупреждение 1: бред
Предупреждение 2: пирожные накачаны ЛСД
Права размещения: спросить меня
читать дальшеДень обещал быть хорошим. Правда, по небу сновали редкие светлые облачка, торопясь в неведомые края, а легкий зефир грозил перейти в настоящий крепкий и полный сил ветер. Вот только ленивое солнышко не желало проснуться и прибавить жару, чтобы согреть просыпавшийся мир.
А тем временем на горизонте показались четыре стройные фигуры, облаченные в черные плащи. Их яркие волосы блестели на солнце, особенно выделялись малиновые пряди девушки, на которые сейчас нельзя было смотреть, не сощурившись.
Саске и его команда шли по довольно широкой дороге, приближаясь к расположенной за соседним холмом деревушке. Дзюго и Саске о чем-то тихо переговаривались, наверное, обсуждая дальнейший маршрут, Карин прикидывала, что же она сможет прикупить на деревенском рынке, а Суйгецу просто беззаботно радовался жизни, вышагивая впереди товарищей и подбадривая их различными, им же сочиненными, слоганами.
- Саске!
Ребята, словно по команде, повернули головы налево, мгновенно приготовившись к молниеносной атаке. На холме стоял какой-то паренек и, радостно подпрыгивая на месте, махал обеими руками. Суйгецу, на всякий случай, шепотом поинтересовался, можно ли прихлопнуть это тщедушное существо. Но получил отрицательный ответ. И мечник, наполненный энергией, а поэтому жаждущий размять мускулы и меч, даже скрипнул зубами от злости. Дзюго с сочувствием посмотрел на него, потом на неизвестного и вздохнул. Там и драться-то не с кем. Какой-то паренек, младше их года на два-три, одетый в короткие розовые шорты и свободную черную футболку, украшенную причудливыми непонятными узорами, которые сумел расшифровать только Саске. Мальчик казался хрупким, не способным дать отпор, но мало кто знал, что связываться с ним – себе дороже.
- Кто это? – спросила Карин, на всякий случай добавляя в голос ревнивых ноток. Паренек-то был симпатичный. Но, надо отметить, ревность не произвела на Саске должного эффекта, зато оживился Суйгецу и принялся наматывать круги вокруг девушки, явно напрашиваясь на подзатыльник.
- Это мой друг, - проронил суровый Саске и направился к пареньку.
И словно кто-то, невидимый человеческому глазу, нажал на кнопку «Пауза», заставив файл под названием «Жизнь» замереть. Только непокорный ветер продолжал виться вокруг путников, охлаждая их и пытаясь разрядить атмосферу.
- Что только что сказал Саске? - спросил Суйгецу, явно надеясь на то, что ему послышалось и потом можно будет надрать пареньку задницу. Карин же, на уровне бессознательного влюбленная в мечника, мгновенно отвесила ему подзатыльник. Впрочем, это была ее обычная реакция на все реплики напарника, который с тем же вопросом обратился персонально к молчаливому Дзюго. Но и тот не сумел дать точного ответа, отделавшись несвязным бормотанием.
- И фиг с ними обоими, я хочу пить! – заявил Суйгецу и отправился прямиком в деревню, затягивая на ходу смутно знакомую Дзюго веселую песню.
- Постой! – воскликнула Карин. – А как же Саске?
- Догонит! Или мы за ним в кафе вернемся!
Он сказал это так убедительно и беззаботно, что даже Карин смогла немного расслабиться и, протирая на ходу очки, поспешила за мечником. Она уже просчитывала варианты, как наиболее быстро и эффективно вывести его из себя. Словом, из этих двоих обещала получиться отличная семейная пара.
Саске пожал руку своему другу и предложил завернуть в неподалеку расположенное кафе. Друг с радостью согласился и даже щедро предложил оплатить счет.
Кстати, друга звали Мямлик. Настоящего своего имени он предусмотрительно не разглашал. Зато Саске отметил, что тот постоянно кусает и облизывает нижнюю губу, словно она намазана чем-то сладким.
Кафе было пустым, что сыграло на руки героям. Они устроились около окна, сквозь прозрачные стекла которого была видна причудливо извивающая дорога. Столик напоминал шахматную доску: квадратик светлого, почти невесомого клена, квадратик все еще пахнущей, если принюхаться, сосны. Рядом с ним в нарочито созданном беспорядке лежали подушки, глубокого фиолетового оттенка, на которые и присели друзья. Они подозвали симпатичную официантку и заказали зеленый чай с жасминовыми и розовыми лепестками. Она кивнула и беззвучно удалилась.
- Каким ветром в наших краях? – спросил суровый Саске, бережно укладывая Кусанаги на соседнюю подушку.
- Сам не знаю, - чистосердечно ответил друг Мямлик. Он действительно не понимал, зачем решил осчастливить страну Огня своим присутствием. Впрочем, Саске он искренне обрадовался - это было заметно по глазам, которые смотрели и на Саске, и куда-то сквозь него, явно видя что-то очень приятное, связанное с Учихой.
Тихо подошла официантка, принесшая на подносе небольшой, выполненный под зеленоватый с разводами мрамор, чайничек и две круглые чашки в том же стиле. Затем парни наблюдали, как тонкие женские руки поставили чашки на столик, налили в них дымящийся чай, опустили чайничек на специальную подставку и положили на столик два белоснежных, скрученных в рулончики, полотенца.
Таинственный друг Саске тут же вытер этим полотенцем свои ладони, после чего оптимистично заявил, что не прочь бы узнать, как же дела у самого Саске: не скучает ли он по брату, не устал ли…
- Убить Итачи мало, - сказал Саске таким мрачным тоном, что даже воздух, казалось, потемнел. Да-да, именно потемнел, словно в него добавили черной краски.
Мямлик однако придерживался по этому поводу совсем иного мнения. Мнение начиналось на «и» и состояло из шести букв. И поэтому, чтобы смягчить немного сурового Саске, предложил заказать чего-нибудь питательного. И пирожных. От последнего, правда, суровый Саске отказался.
- Мне, пожалуйста, рис гохан, - попросил Учиха, даже не заглядывая в меню, принесенное ему официанткой.
- А мне пирожных. Желательно штук десять, с шоколадом или вишнями.
Официантка снова кивнула.
- А она симпатичная, - отметил Мямлик, провожая девушку взглядом. Кого-то она ему напоминала.
- Меня девушки не интересуют.
- Значит, интересуешься парнями?
- Пф, очень надо, - презрительно проронил Учиха.
- Скучный ты, Саске. И сухой! Я бы на месте Орочимару давно застрелился!
Ничего не ответил суровый Саске, только прищурился слегка да смахнул пылинку с рубашки. После многочисленных странствий она потеряла свой первоначальный белый цвет и превратилась в нечто серо-бело-бурое, кое-где украшенное пятнами непонятного происхождения. И Мямлик тут же высказал Саске все, что он об этом думает.
- Вот как осуществлю свою мечту, так сразу и постираю, - пообещал Саске.
- А может не надо? – Мямлик имел в виду, конечно же, мечту.
- Надо! Он лишил меня счастливого детства, материнской любви…
Тут мозг Мямлика вовремя отключился. Этот монолог он слышал уже раз тридцать и больше, если честно, не хотелось. Но тут, очень вовремя, в поле зрения появилась официантка, принесшая их заказ. И поэтому Мямлик переключился на пирожные, изредка кивая в такт слов Саске. Обилие шоколадной глазури подняло настроение Мямлика, кокетливо примостившиеся сверху вишенки радовали глаз, а нежный сливочный крем и вовсе заставил паренька погрузиться в сладкую нирвану.
- И поэтому я теперь должен его убить! – говорил тем временем суровый Саске, сведя тонкие брови над переносицей. Даже в такие минуты он был очень красив. Однако красота его была какой-то холодной, точно застывшей во времени. Вот если бы он улыбнулся, потеплел бы взгляд его манящих глаз…
Саске наконец заметил свой рис и потянулся за палочками.
- А ты уже шесть штук съел. Не лопнешь? – мимоходом бросил он своему другу.
Друг махнул рукой и облизал перемазанные глазурью пальцы. Шоколад тут действительно был очень вкусный, настолько приятный на вкус, что Мямлик невольно попытался охарактеризовать вкус: нежный и примесью романтики, сахарный с любовной посыпкой… Нет, не то…
- Слушай, - сказал Мямлик, кусая губу, - это, конечно, не совсем мое дело, но… Ты никогда не задумывался над тем, что ты будешь делать, когда убьешь Итачи?
- Ничего особенного.
- Саске-кун! Ты мой самый лучший друг, поэтому выслушай меня спокойно: местью дело не исправишь. Я понимаю, что ты по-прежнему зол на брата, ибо он лишил тебя нормального детства, но разве сейчас стоит еще брать такой грех на душу?
- Стоит, - упрямо сказал Саске.
Мямлику захотелось биться головой об стол.
- Ты почему разгуливаешь в розовых трусах? – внезапно спросил Саске. С рисом он к тому моменту уже справился, причем съел его без соли и перца.
- Это шорты!!! - надулся Мямлик, наблюдая за тем, как рука Саске потянулась за пирожным. И, не выдержав, Мямлик резко пододвинул пирожные к себе. – Где ты видел трусы с карманами?
- У Орочимару, - отозвался суровый Саске. – Он в таких спит. Вышел я как-то ночью в туалет, а мне навстречу он: в шортообразных трусах со змейками, сбоку выглядывала книжка. Хотя возможно он ее просто за резинку трусов засунул….
- А он что на твоем пути делал? – поинтересовался Мямлик.
- В библиотеку шел, - невозмутимо ответил Саске. – А куда еще с книжкой ходить?
Действительно, куда?
- Твоя наивность меня порой поражает, - со смехом сказал Мямлик, который от змеиного саннина ожидал всего, вплоть до какого-нибудь книжного ритуала, с кровью Саске и очками Кабуто. Воображение услужливо нарисовало картину: каменный склеп, в центре – костер, дровами для которого служат книжки Джирайи, а вокруг прыгает полуголый Орочимару и по очереди кидает в костер очки и склянку с красной жидкостью, после чего кожа саннина становится гладкой и упругой, а морщины разглаживаются.
Мямлик насупился и принялся за последнее пирожное, от вкуса которого вновь начал погружаться в шоколадную нирвану, но суровый обломщик Саске помешал ему это сделать:
- Что такое bubblegum?
Сейчас Учиха смотрел на грудь паренька, точнее, на таинственную надпись на футболке – «Don’t burst my bubblegum».
- Пузырь из жвачки. Вот, смотри.
Мямлик вытащил из кармана своих потрясающих шорт «Орбит». Бессознательное отметило, что мятная жвачка хорошо отбивает запах из-за рта, а сознательное вежливо попросило руку достать пару подушечек и изящно закинуть их себе в рот.
Вскоре Мямлик сумел надуть диаметром чуть ли не в десять сантиметров пузырь, который был незамедлительно проткнут палочкой сурового Саске.
- Детство какое-то. – Учиха глотнул остывшего чая и слегка поморщился. Весь приятный, чуть горьковатый вкус, теперь уже горчил довольно сильно.
- Может, я и есть еще ребенок?
- Смею надеяться, что не мой.
- Кстати, что ты думаешь о моей команде? - спросил Саске, обладавший замечательной способностью слышать лишь то, что хочет услышать. - Ну, о тех ребятах, что пришли вместе со мной.
- По-моему, они не пришли, а куда-то слиняли, - сказал Мямлик. – Да я их и не успел толком разглядеть. Разве что парень с мечом явно хотел надрать мне зад.
- Не обращай внимания, пока я не прикажу, он не тронет.
И суровый Саске поведал Мямлику душещипательную историю о том, по каким критериям он набирал людей в команду. Рассказывал Саске спокойно, словно о чем-то будничном, но история Мямлику все равно понравилась. Во-первых, он еще раз убедился в том, что Саске крут, а во-вторых, он еще один раз убедился в том, что Саске крут.
- Теперь что скажешь? – снова спросил Саске.
- Неплохие ребята. Боевые. По-крайней мере, чувак с мечом и очкастая девица.
- Это Карин-то? – фыркнул Учиха.
- У нее в глазах горит огонь! – Мямлик снова принялся кусать губу. И заодно смахнул с шорт крошки, подумав, что надо попросить официантку завернуть несколько пирожных с собой. Ему очень хотелось еще раз ощутить этот нежный вкус на своих губах, на какой-то миг отключиться от реальных проблем. - А это, порой, важнее физической подготовки. Насчет высокого парня пока ничего сказать не могу. Но если у него и правда проклятая печать, то будь спокоен – никто в здравом уме к нам не сунется.
- К нам бы Наруто не сунулся… – долгий и печальный вздох, словно Саске соскучился по своему приятелю. - И прекрати терзать нижнюю губу!
- Нельзя! – заупрямился Мямлик. – От этого моя умственная деятельность снижается почти в два раза.
- Ну если ты такой умный, то растолкуй мне, глупому, как отвадить от меня Узумаки? Он будет только путаться под ногами.
- Все дело в том, что он считает тебя своим другом. И будет считать до своей смерти. Даже если ты ему вручишь официальный, подписанный Хокаге, Итачи, лордом феодалом и еще фиг знает кем документ, что ты не хочешь возвращаться в Коноху и вообще быть добрым и пушистым, то даже этому он не поверит! Такой уж это упрямый человек. Единственный выход – убить его.
- Пф, охота время тратить.
В этом и был весь Саске. Все, что не было связано с Итачи, для него не существовало. Он жил словно в каком-то своем ограниченном мирке, где находились только он и злодей-брат. И Мямлик очень, очень-очень хотел вытащить своего друга из этих пут ненависти. Он даже был готов на… Одним словом, Мямлик чем-то походил на Узумаки Наруто.
Суровый Саске допил свой чай и принялся елозить стаканом по столу, словно играя в шахматы одной фигурой сразу за всех: и за ферзя, и за туру, и за пешек… Мямлик лениво наблюдал за этими бессмысленными стаканодвижениями, но это ему быстро наскучило, и он переключился за вид за окном.
Вот небольшой, покрытый сочной зеленой травой холм, за которым расстилалась небольшая деревушка; вот ведущая к кафе тропка, чуть ранее разделявшая на три дороги; а вот линия горизонта. Солнце слепило глаза, не позволяя Мямлику рассмотреть происходящее там, но он и без капризного светила знал, что вдалеке разбит хозяйкой кафе небольшой садик, где растут яблони, сливы и мандариновые деревья. Вместе они образовывали непроходимые на первый взгляд заросли, но стоило приглядеться, как становилось понятно, что на самом деле можно слегка приподнять ветки и спокойно пройти вперед.
А сейчас к кафе шли три человека, причем один из них, нагруженный какими-то объемными пакетами, явно устал и уже забыл о желании надрать Мямлику зад.
Мямлик на всякий случай ощупал свой зад и, убедившись, что тот по-прежнему цел, поспешил откланяться. Про шоколадные пирожные он как-то забыл. Или решил вернуться позже.
- Ксо! Ксо! Ксо!
Мямлик, кусая уже обе губы, долбил по клавиатуре с такой силой, что стоило поражаться ее долготерпению. Любая другая уважающая себя клавиатура давно бы уже сломалась.
- И вот на этом все закончилось. Вопрос: какого фига я так рано свалил из кафе и зачем вообще проснулся? – спросил он экран, после чего вновь застучал по клавишам.
Спустя пять минут пришел ответ:
«Хз. Но действительно жаль. Сто лет тебе не снился Саске, а тут… Да вы еще в кафе сидели! И какие-то накачанные наркотиками пирожные поедали^^».
«Не-не, я не по этой части! Просто там шоколад был такой вкусный :nyam:».
«Такой вкусный, что унес твой разум далеко за пределы галактики? Рассказывай больше!».
- Ай, иди в опу, - пробормотал Мямлик, но, подумав, решил это не писать. Вдруг обидит человечка…
«Тебе бы тоже понравилось», - написал он. Затем стащил с себя свои шорты, в которых несколько минут назад устраивал фотосессию, и засунул их в шкаф. Кто знает, может они с Саске еще встретятся, и шорты будут как раз кстати. Он мечтательно улыбнулся, чувствуя, как изнутри его распирают эмоции. И, чтобы дать им выход, хотелось взлететь, побегать по потолку, прорыть руками тоннель до другой страны…
Он был явно влюблен.
Но пока не осознавал этого, считая, что все, в чем он сейчас нуждается, - это вкусная молочная шоколадка.
Название: Почти Хокаге
Автор: Satsumu_Anoho (Mea Culpa)
Бета: Kalahari
Пейринг/Персонажи: Сакура, Сай
Жанр: Angst, drama, deathfic, ООС Сая
Рейтинг: R
Предупреждения: фанаты Сакуры в пролете
Саммари: Возвращение к власти Пятой, смерть Наруто, побег Саске, безразличность Сакуры, злость Сая.
Дисклэймер: Кишимото-сан, отдайте хотя бы Сасори, остальное - Ваше
Статус: завершен
Размер: мини
Права размещения: спросить меня
читать дальшеНа скале, возвышавшейся над Конохой, вырезаны лица пяти Хокаге. И сейчас рабочие трудятся над шестым.
- Сай?
Сакура была удивлена столь ранним визитом. Резкий стук в дверь разбудил ее, и сейчас она стояла перед Саем сонная, одетая лишь в легкий халат, и с растрепанными волосами. Сам АНБУ выглядел бодро и, как всегда, равнодушно, словно его лицо выточено из камня.
- Я ненадолго. Можно войти?
- Да, конечно. – Она посторонилась, пропуская приятеля внутрь. – Проходи на кухню.
Он быстро нашел нужное помещение. Стены там были выкрашены в светлый персиковый оттенок, кое-где выведены неровные иероглифы. «Саске-кун». Сай знал, что это имя Сакура написала на стене еще в детстве, в тот день, когда узнала, что будет работать в одной команде с Учихой. Так же Сай знал, что девушка закрасит эти буквы лишь тогда, когда вернется Саске. «Когда я смотрю на иероглифы, - как-то говорила Сакура, - то мне почему-то кажется, что Саске становится ближе». На полочках – красная посуда. Чашки, тарелки, чайничек, столовые приборы. Остальное спрятано в шкафчики.
Сакура заварила чай и разлила его по чашкам. Белый пар, складываясь в причудливые узоры, поплыл к потолку. Сай нарочито внимательно разглядывал эти узоры, словно стараясь понять, что они изображают. Наконец девушке это надоело, и она спросила:
- Что тебе вообще нужно?
Сай сделал глоток чуть горьковатого чая.
- Ты до сих пор думаешь, что Саске вернется.
- И что? – вспыхнула Сакура. – Тебе есть до этого дело? Мы, конечно, друзья, но не до…
- Наруто был досадным препятствием между тобой и Саске, - перебил ее Сай. - Ты уверена, что этот дурак просто не нашел нужных слов, чтобы вернуть Саске. Но нашла бы эти слова ты?
- Я не собиралась его возвращать, ты же знаешь.
- Но и убить его ты не смогла, ибо была ослеплена детской любовью к нему. Точнее, воспоминаниями об этой любви! Признайся хотя бы самой себе, что уже давно не любишь ни Саске, ни кого-то еще!
- А я никого, кроме Саске, и не любила! Прекрати!
- Что, слышать правду неприятно? – совершенно не в свойственной ему манере усмехнулся АНБУ. - А Наруто было приятно слышать твою ложь? Ты вообще подумала о последствиях? Ах, прости, забыл, что ты у нас вообще ни хуя не чувствуешь, а лишь постоянно причиняешь боль другим! Чие убила родного внука, чтобы защитить ТЕБЯ, Наруто старался, из кожи лезть вон, лишь бы вернуть ТЕБЕ Саске, Цунаде учила ТЕБЯ медицинским техникам, чтобы ТЫ уже не была такой бесполезной на миссиях. Все, что ты сама можешь, так это плакать! Если ты, блять, думаешь, что слезы растопят чье-то сердце и ты избежишь неприятностей, то глубоко ошибаешься! Пока ты заливаешь все вокруг своими слезами, кто-то старается донести до твоих хилых мозгов простую вещь: «Хватит ныть, дура! Соберись! И хоть раз попытайся понять, что чувствуют другие! Прекрати заставлять их что-то делать, давать дурацкие обещания! Иди и делай все, блять, сама!». Однако ты успешно притворяешься глухой, чтобы не брать на себя ответственность, гораздо ведь проще отправить на смерть других! Или ты действительно не понимаешь, какое ты ничтожество?
- Заткнись! Это ты ничего не понимаешь!
Она зажала уши ладонями, чтобы не слышать этих ядовитых, обидных, но таких правдивых слов. Зажмурилась, чтобы не видеть внезапно ожесточившееся лицо Сая. Сжалась в комок, боялась, что разъяренный приятель ударит ее. Она совсем не знала Сая. Он никогда не ударит женщину, предпочтет ранить словами. Хотя, на его взгляд, эта сучка заслуживала побоев.
- Ну, расскажи свою версию событий!
Сакура молчала. Сай прав. Черт его возьми, он сто раз прав! И никакие уходы в неосознанку не помогут. Сай прав. Она действительно бежит от ответственности, бежит в никуда, тем самым усугубляя ситуацию. За нее кто-то всегда решал, как поступить дальше. Сай прав. У нее даже цели в жизни нет. Даже Саске уже не цель, а привычка детства. И если он скажет, что любит ее, ей это будет не нужно. Почему так?
- Сай, я…
- НАРУТО ПОГИБ, ПОТОМУ ЧТО ЛЮБИЛ ТЕБЯ!!! – Он уже кричал. Кричал яростно, выплескивая с воплями свою ненависть к этой сучке, скорчившейся на соседнем стуле. – Ты помнишь, что Мадара объявил войну всем пяти странам? И первой пострадавшей деревней должна была быть Коноха! Наша деревня. У Учихи была сила семи биджу, а у нас – один девятихвостый. Кроме того, Мадара спровоцировал Саске, заставил перейти на свою сторону. Наруто пытался остановить друга, даже выступил против него и Мадары в одиночку, зная, что ничего не сможет сделать. Но все же Узумаки с высоко поднятой головой принял вызов, потому что не хотел подвести тебя, и… проиграл бой. Да ты хоть знаешь, как он умирал? Знаешь, чье имя он шептал перед смертью? Твое, Сакура, твое! А ты даже ни разу не появилась в госпитале, чтобы оказать ему хоть каплю гребаного уважения!
- Я просто не могла его видеть! Именно потому, что он был ранен из-за меня, - оправдывалась Сакура. - Думаешь, мне было бы легко видеть его, медленно умирающего на больничной койке? Он… Он мой лучший друг!
- Какой он тебе друг? Так, дурачок, который чуть было не стал Хокаге. И если бы он им стал, то спорю на свою голову, ты бы его с ложечки кормила, судно из-под него таскала, дневала бы и ночевала у его кровати! А если он обычный человек? Тогда, значит, плевать, что он лучший друг? Но почему же тогда Хината, которую он видел всего пару раз за последний год, делала то, что должна была делать ты?
- Потому что она любит его! Она всегда хотела быть с ним рядом, дышать одним воздухом.
- И она была рядом. Но почему ей Наруто достался лишь тогда, когда он начал умирать? И при этом не переставал бредить тобой. Этот дурачок осознал лишь одно: Саске ему не вернуть. Но вот понять, какая ты на самом деле лживая сучка, он не сумел. Или не захотел понимать. Ведь привязаться к человеку намного проще, чем осознать, что тот, кого ты любишь, последняя мразь.
- Сай, послушай меня, пожалуйста! Все, что ты говоришь, - бред. Я понимаю, что ты устал и тоже расстроен из-за смерти Наруто, но не нужно так нервничать. Успокойся, сейчас я отведу тебя домой.
- Нет, домой сам дойду. – Он с грохотом поставил чашку на стол. По чайной поверхностью пробежала быстрая рябь. – Точнее, я иду прямо к Цунаде.
- Зачем? - Сакура испугалась. Если он расскажет все это Цунаде, на безбедной и спокойной жизни в Конохе можно будет смело поставить крест.
- За новым членом седьмой команды.
- Нет, Сай, а я как же я? – закричала она, вскакивая на ноги и загораживая собой выход из кухни.
- А что ты? – Он снова стал равнодушным. Наконец-то высказал все, что тревожило его. Впрочем, не только его. Какаши и Тензо часто ночами обсуждали случившееся, а наблюдавший за ними Сай готов был поклясться, что видел слезы на лице Хатаке! - Наруто убил Мадару. И получил удар в спину от бывшего лучшего друга. А потом еще один удар – от той, кого любил.
- Но я хотела не этого! Я просто…
- Пойми наконец, что мы часто делаем не то, чего хотим. Отказываемся от мечтаний, предаем друзей или убиваем кого-то, не разобравшись в происходящем. И получаем мы взамен тоже не то, чего бы хотели. Это закономерно. Нет хэппи-эндов, есть относительно приятные завершения.
И Сай ушел. Тихо вылез через небольшое кухонное окно, кинув печальный взгляд на буквы на стене.
А спустя час вместо иероглифов остались лишь свежие царапины, словно кто-то долго скреб стену ногтями. Дом словно замер на каком-то отрывке своей жизни. Чашки с остывшим чаем на столе, в спальне – незастеленная кровать. Вот только хозяйки больше нет.
Шестое лицо – лицо Узумаки Наруто. Человека, спасшего пять стран от новой мировой войны, пожертвовавшего своей мечтой ради сохранения мира. Он не спас друга, не завоевал любимую девушку, зато стал героем для нового поколения.
Название: Хрупко
Автор: Mea Culpa#
Бета: Kalahari
Вычитка: Стигиофил Вустер, DemonSasuke
Пейринг: как бэ Орочимару/Кимимаро
Жанр: slash, romance, fluff (как сказали авторитетные лица)
Рейтинг: PG-13
Саммари: ...
Дисклеймер: Кишимото-сан, отдайте хотя бы Сасори, остальное - Ваше
Статус: завершен
От автора: автор лох - автор сдох Написано под эту мелодию - узнать
Размещение: Kalahari – везде и всегда; остальным - спросить
читать дальшеОрочимару кидает торопливый взгляд на заходящее солнце, осветившее его лицо теплым, слегка рассеянным светом. Дыхание у саннина прерывистое, ноздри жадно вдыхают душный, прелый, воздух.
- Тренировка закончена, - негромко говорит он.
На жесткую, начинающую желтеть в преддверии осени траву тут же плюхается толстяк Джиробу. Самый неудачный выбор Орочимару за всю его жизнь. Этот толстяк начинает тренироваться в полную силу, если только разозлить его. Если такой погибнет, то особых потерь саннин не понесет.
Вот растрепанная Таюя разминает пальцы, немного онемевшие от длительной игры на флейте. Перебирать ими по крошечным дырочкам – занятие не из легких, ведь одновременно следует следить за дыханием. Если дунуть чуть сильнее, то мелодия теряет свою разрушительную силу, и вызываемые девушкой духи могут направить свою мощь против нее же. Орочимару знает, что Таюя полтора года разрабатывала дыхательную систему, прежде чем приступить к выполнению своих техник.
Сакон и Кидомару с легкостью запрыгивают на дерево и, обернувшись, с насмешкой смотрят на своих товарищей. Гибкие, выносливые и самоуверенные, эти парни готовы тренироваться все время, лишь бы выгрызть себе место в жизни потеплее. Именно на них Орочимару возлагает основные надежды.
Спустя несколько минут к ним присоединяются Таюя и потный Джиробу, после чего они вместе направляются в убежище, переругиваясь на ходу. Заводилой всех пикировок обычно является Таюя, считающая, что день без ссоры прожит зря.
Орочимару же переводит взгляд желтых, напоминающих по цвету старую змеиную кожу, глаз на скромно стоящего в стороне ученика. Пятнадцатилетний Кагуя Кимимаро, соединивший в себе лучшие качества всей Четверки: настойчивость Джиробу, хитрость Кидомару, мощность атак Таюи и ум Сакона.
Серьезный, ни на что не отвлекающийся, тренирующийся эффективнее всех: никогда не делает лишних движений, плавно и методично наносит врагу удары, в нужный момент выпуская из тела с неприятным хрустом ту или иную кость. Даже без ценных указаний сенсея он действует, как опытный ниндзя. Иногда он хмурится и начинает хаотично двигать пальцами, точно играет ими на невидимой флейте. В такие моменты атаковать его проще всего, чем и пользуются остальные члены Команды Звука.
«Как тебе это удается?» - спросил как-то Орочимару, почти не ожидая услышать ответ. Его бывшие ученики всегда хрустели пальцами, мычали и не могли дать конкретного ответа.
«Я часто наблюдаю за Вашими тренировками, Орочимару-сама, - почтительно ответил юноша. – Все, что делаю я, всего лишь жалкое подобие Ваших действий. Скажем, на вчерашней тренировке Вы, чтобы ускользнуть от атаки Кабуто, воспользовались теневыми клонами. Довольно необычный прием для ниндзя Вашего уровня».
«Странно, что я тебя не заметил».
«Я неплохо умею маскироваться», - Кимимаро снова начал манипулирование пальцами. Со стороны показалось, что их свело судорогой, а все подергивания – непроизвольные.
«Что ты делаешь?» - раздраженно спросил саннин.
«Вспоминаю, - отозвался ученик, продолжая сгибать пальцы. – Ладонь играет роль человека. Мизинец и большой палец отвечают за ноги, указательный и безымянный – верхние конечности, а средний – голова. Так лучше запоминаются серии сложных движений».
Тогда Орочимару уважительно кивнул: оригинальный метод. И действенный, если Кимимаро с каждой тренировкой совершенствуется, заставляя даже неуправляемую Четверку почтительно заискивать перед ним. Кимимаро только на первый взгляд жилистый юноша с потерянным взглядом, на самом деле под касадэ скрывается мощь борца сумо.
Сейчас же Орочимару недоволен своим учеником. Он громко и сердито отчитывает его:
- Ты сегодня, как Джиробу после плотного обеда – еле передвигаешься и ничего не соображаешь.
- Простите, сенсей, - покорно говорит Кагуя. – Я обещаю быть более старательным.
- Твое «простите» в бою ничем не поможет, - отрезает. - Враг, может, и простит, но в качестве компенсации отрубит тебе голову. Помни, что ты есть и чем станешь.
- Конечно, - тихо говорит Кимимаро.
Орочимару берет его за ладонь, отчего дыхание юноши замирает, и проводит по ней ногтем, оставляя за собой белую полосу.
- А как же твой хваленый метод? Почему подвел на этот раз?
Кимимаро молчит, стараясь не глядеть в холодные глаза сенсея. Разве тот поймет, почему ученик всю ночь бродил по полигону и счастливо улыбался? После бессонной ночи редкий человек будет способен отразить нападение сразу четверых шиноби. По-крайней мере, Кагуя до этого еще не дорос.
Однако сейчас Орочимару цепкими пальцами держит его ладонь, заставляя кожу гореть, и ждет очередных извинений. Он любит, когда люди пресмыкаются перед ним, пытаясь заслужить его насмешливое «Хм…».
- Я был невнимательным, - покорно говорит Кимимаро. – Еще раз простите.
- Ты сегодня меня разочаровал. Я желаю, чтобы мое будущее тело было совершенным и подготовленным ко всем неожиданностям, но сегодня…
Ноги отчего-то подгибаются, и Кимимаро опускается перед сенсеем на колени. Стоит на них покорно и робко, точно молится.
Сенсей хмыкает, отпускает послушную ладонь и, подозвав верного Кабуто, направляется на личную тренировку. Шагает он быстро, упруго отталкиваясь ногами от земли, поэтому со спины ему не дать больше двадцати.
Кимимаро смотрит на него и улыбается, не ощущая, как покрывшаяся вечерней травой роса холодит ноги.
Даже если саннин сейчас обернется, то не оценит проскальзывающие во взгляде ученика тепло и робкое желание заслужить похвалу. Саннин считает их сами собой разумеющимися. Он уверен, что окружающий мир создан лишь для него одного и готов бросить к его ногам все: титул Хокаге, верного ученика, отличного медика, возможности совершенствовать свои техники… Список практически безграничен, и, по мнению Орочимару, надо лишь суметь им правильно распорядиться.
Саннин не догадывается, что Кимимаро любит своего сенсея. Любит так же просто и легко, как дышит. Любит так сильно, что не хочет ничего взамен. Любит за то, что Орочимару дал ему цель в жизни и хрупкую иллюзию счастья. Кагуя ценит эту иллюзию, растворяется в ней, снова и снова верит в свою ценность для Орочимару-сама.
Он ничего не требует.
Кимимаро смотрит на свою ладонь, на которой начинает играть солнечный лучик. Только что ее касались холодные пальцы саннина. И снова теплота змейкой расползается по телу…
Он хочет просто быть нужным.
Кимимаро смотрит на заходящее солнце. Свет по-прежнему мягкий и согревающий. Он протягивает к нему руки, точно пытается ухватиться за луч, как за спасительную веревку: «Постой, возьми и меня с собой, напитай своей силой, как ты питаешь все живое на земле: деревья, траву, цветы…» Однако светило продолжает опускаться за горизонт. И ему нет дела до Кагуи.
Он любит своего сенсея. Он хочет служить ему. И, в конце концов, нет ничего лучше, чем пожертвовать своим телом ради него.
Делает глубокий вдох и идет обратно на базу.
Такое счастье у Кагуи Кимимаро: иллюзорное, обманчивое, рассыпающееся при малейшем дуновении ветра, но дарящее ту теплоту в груди и ощущение счастья.